— За вещами не пойдем, — проговорил Максим, скользя взглядом по улице.

Как будто высматривал что-то. У нее неприятный холодок побежал по шее. А он вдруг проговорил:

— Пошли, — взял ее за руку и двинулся в сторону парка.

Он шел быстро, время от времени поглядывая на часы. Шаги широкие, ей приходилось поспевать. Тревожно. Когда они уже прошли весь парк наискосок, из-за поворота появился потрепанный внедорожник и остановился на другой стороне улицы.

— К машине. Живо, — скомандовал Максим, отпуская ее руку.

И она опять, не рассуждая, подчинилась. Быстро перешла улицу, и подошла к машине. За рулем сидел мужчина, увидев ее, сразу подался назад и открыл ей заднюю дверь.

— Садитесь.

Она только успела пискнуть:

— А Максим?

Как они плавно тронулись. Максим все это время стоял там и смотрел в другую сторону. Она не могла поверить, не ожидала, что он ее бросит. А они уже свернули за угол, Дана закрыла лицо руками, сердце буквально разрывалось от горечи.

И вдруг тот, кто вел машину, неожиданно притормозил. Дверь отрылась, большое тело ее резко втолкнуло ее в глубину, так, что Дана завалилась назад на сидение. Они тронулись снова, но теперь рядом с ней сидел Максим.

— Чисто? — как ни в чем не бывало спросил водитель.

— Да, — ответил тот.

Водитель кивнул и плавно свернул в следующий переулок.

глава 20

В первый момент Дана даже не поверила, а потом ее просто затопило колоссальное облегчение на грани эйфории. Не бросил, не оставил ее одну. Она неловко повела пальцами по лбу. Потом прикрыла ладонью рот и опустила голову, пряча беспричинную улыбку и навернувшиеся слезы.

А у мужчин были свои разговоры. Водитель внедорожника не оглядываясь протянул руку назад, Максим крепко пожал ее:

— Спасибо, брат.

— Брось, — сказал тот. — Сейчас покатаемся немного, потом отвезу вас к себе.

Дана занервничала.

— А мы успеем за час?

И тут же спохватилась.

— Извините, я… Просто у меня разрешение. А оно только на один день.

— Твою мать, — рыкнул сквозь зубы Максим и страшно выругался.

Она сейчас всерьез испугалась, потому что видела его всяким, но сейчас это была самая настоящая ярость.

— Один день? Один день?! Что за люди, что за кровь у них в жилах!? — стукнул кулаком по двери и отвернулся.

— Э-э, поаккуратней, а то этот раритет развалится, — подал голос водитель и тут же обратился к ней, глядя в зеркало заднего вида. — Маску надо снять. Привлекает внимание.

— А, да, конечно, — Дана тут же стащила маску и проговорила: — Простите, я не хотела рассердить вас.

Максим зло отмахнулся, снова отворачиваясь к окну, а ей стало не по себе. Но тут он обернулся и уже совсем другим тоном объяснил ситуацию. Вот теперь стало точно не по себе. И вдруг дошло.

— У вас же будут проблемы из-за меня.

— Не говори ерунды, — поморщился мужчина, поведя плечом.

Повисло молчание.

Невысказанные слова дрожали в воздухе, дыхание сводило тревогой и горечью. Сашенька… Он же будет ждать.

— Из-за ребенка не переживай, что-нибудь придумаем, — неожиданно проговорил Максим. — Я тебе обещаю, что ты его еще увидишь.

А у нее горло свело, только смогла выдавить:

— Спасибо.

Ему самому было трудно дышать. И почему-то было очень важно, чтобы этот белобрысый пацан увидел маму. И не просто увидел.

— Все. Прекращай. Сейчас кое-что сделаем, потом займемся твоим чипом. А после уже будем думать и решать.

Резковато вышло. Но не выносил он женских слез, душевный дискомфорт вызывало страшный. Она вздохнула прерывисто, отерла слезы и бледно, как-то виновато улыбнулась.

— Спасибо вам. Вы… Спасибо.

Максим кивнул и отвел взгляд.

Ну вот опять. Он ничего такого не сделал, чего не сделал бы на его месте любой нормальный мужик. Но это было хорошо и правильно. Ощущалось правильно, и почему-то будило в душе странные чувства. Чушь, подумал он про себя, просто он за нее отвечает, вот и все.

А вслух спросил, специально переключившись на другое:

— Фил, что там Мага? Примет?

— Угу, — кивнул тот. — Ночью заедем к нему. А пока…

До этого Фил довольно быстро двигался, все время забирая вправо на перекрестках. А тут резко свернул влево, и зарулил в какой-то старый деловой двор. И погнал по бетонному крошеву, по рельсам подкрановых путей, так что машину подбрасывало в воздух.

— Ну ты конспиратор, млин! — тихо ругнулся Максим, когда его при очередном толчке завалило на женщину.

Ему было как-то неудобно, она же худенькая, а он здоровый, тяжеленный. Боялся придавить ее, старался удерживать вес на руках, а это неожиданно вызвало совсем другие ассоциации. Он покраснел и разозлился на себя.

Неуместно потому что. В общем.

— Извини, — буркнул, отодвигаясь.

— Ничего.

Она не успела договорить, как его завалило снова.

— Да что за…!

— Потерпите, мало осталось, — отозвался Фил посреди этой зубодробительной тряски и снова нырнул в какой-то проезд.

Вилял в кучерях метров сто, а потом раз — и выехал на вполне приличную улицу. Проехал до ближайшего перекрестка и ушел вправо.

— Ну вот, если и были, теперь точно отвалились, — пробормотал он.

Развернулся, и погнал в обратную сторону.

После этого они еще колесили по городу несколько километров, выехали куда-то в район рабочей окраины. Постройки там были конечно далеко не такие помпезные, как в центре. Заросшее все, заброшенное. Полно неремонтированных домов, зиявших пустыми глазницами проемов. Изнанка города.

Фил резко свернул в заросший травой двор и подогнал машину к невзрачному гаражу. А потом обернулся к ним.

— Выгружайтесь ребята, приехали.

глава 21

Максим вышел сам и придержал ей дверь, водитель выходил последним. Дане стало не по себе, когда она его увидела. У мужчины не было левой ноги, протез. Однако двигался он вполне ловко, она даже никогда бы и не подумала, что…

Впрочем, глядя на нее, тоже не скажешь, что она смертница. Если не знать. Новая одежда, которую удалось купить в том торговом центре, делала ее похожей на себя прежнюю. Даже стала стройнее и если убрать круги под глазами, вроде бы, морщин стало меньше. Она еще подумала про себя тогда, так странно, стоит женщину приодеть, и вот она уже и красивее, и моложе. Глупости, короче. Которые стоит выбросить из головы, и чем скорее, тем лучше.

Но эти глупости позволяли ей не думать постоянно о том, что теперь ее ждет. И когда она сможет увидеть сына. Беспокойство за мальчика, ужасные догадки и предчувствия, неловкость перед этими мужчинами, идущими ради нее на риск.

— Проходите, не стесняйтесь. Будьте как дома. Не бог весть что, но… — мужчина усмехнулся и почесал правую бровь. — Простите, не знаю вашего имени. А я Филипп.

И протянул ей руку. Она с готовностью пожала ее обеими руками.

— Очень приятно, Дана.

— Заводи внутрь, Фил. Политесы потом будешь разводить, — сердито бурнул Максим.

Прошел вперед и поднялся на крыльцо. Его друг только глянул на него с легким прищуром и не сказал ничего.

Металлическое крыльцо в пять ступеней, крытых погнувшейся рифленкой. Непрезентабельное и обшарпанное, как и все строение. Сендвичпанели, местами ободранные до наполнителя, делали его похожим на лоскутное одеяло. При этом дверь была в несколько слоев, снаружи хлипенькая, а дальше слои — толстая листовая сталь.

Внутри оказалось просторно и вполне цивильно, правда, комфорта никакого, мужское логово, начиненное разнообразной электроникой. Из обстановки — огромный компьютерный стол с креслом, старый диван и кровать, застеленная темно-серым армейским одеялом. Имелось тут также подобие кухни. И еще санузел, в котором вместо двери проем закрывала двухслойная пленка из толстого полиэтилена.

— Неплохо устроился, — сказал Максим, обводя взглядом хоромы. — Давно ты тут?